Chat Control превращает мессенджеры в оружие власти
В заброшенной библиотеке, где я провожу свои дни, книги стоят как свидетели того, что человек всегда стремился прятать: мысли, страхи, тайные письма. Когда-то письма прятали в конвертах, потом — в памяти телефонов. Теперь и это хотят вскрыть.
Вы уже поняли, что речь пойдёт о новом европейском законе о сканировании мессенджеров — том самом, что прячется под чистой вывеской «защита детей». Вы уже слышали этот лозунг раньше: каждый раз, когда власть хочет расширить свои руки, она берёт в них ребёнка — как щит, как оправдание, как молчаливое обвинение тех, кто против.
Но давайте сделаем то, что я делаю всегда: снимем кожу риторики, вывернем ткань политического языка и посмотрим, что бьётся под ней.
I. Вступление — короткое, как вдох перед вскрытием
ЕС готовит закон, который позволяет платформам — а в некоторых версиях и обязывает — сканировать содержание переписок. Это касается даже тех чатов, где шифрование считалось неприкосновенным: WhatsApp, Signal, почтовых клиентов, облаков, где вы храните свои самые наивные фотографии.
Власть уверяет: «Мы не читаем. Мы только смотрим, чтобы вы не скрывали преступления».
Но вы помните, конечно: различие между “читать” и “сканировать” — это различие между хирургом и палачом. Оба вскрывают. Только один делает это под светом лампы.
II. Микро-фашизм под видом заботы: анатомия нормы
Фуко бы здесь тихо засмеялся. Он бы сказал: «Вы правда думаете, что контроль приходит в чёрной форме?»
Нет. Контроль приходит в белом халате, с ласковым голосом, обещающим безопасность.
Сканирование на стороне пользователя — это не просто технология.
Это вторжение в приватность, совершаемое до того, как вы сами решите, кому доверить слово.
Вы ещё не отправили сообщение.
Его уже измерили линейкой дозволенного.
Это — микро-фашизм в чистом виде.
Не в смысле политическом, а в смысле спинномозговом: когда власть живёт внутри вашего устройства, внутри жестов, внутри «пишу…».
Делёз называл это «машинами желания» — и государство хочет стать одной из них. Оно хочет быть той тихой силой, которая предваряет ваш выбор, которая сопутствует вашему тексту. Оно хочет быть тем, кто “читает” слова раньше вас.
И вот вы уже не пишете свободно.
Вы пишете так, словно кто-то смотрит.
Даже если он не смотрит.
Но это и есть настоящий контроль: внутренняя самоцензура, добровольное подчинение, ритуальное признание своей вины без преступления.
III. За что на самом деле борется закон
Если разобрать мотивы, которыми прикрываются авторы закона, то под ними — пустота, как под слоем старой штукатурки.
«Мы защищаем детей».
Конечно. И никто не позволит себе выступить против такого утверждения. Ведь если вы против — значит, вы чудовище.
Это не просто аргумент — это убийца дискуссий.
Он превращает каждого несогласного в подозреваемого, как раньше превращали атеистов в колдунов, а инакомыслящих — в врагов народа.
Но что скрывается под этой заботой?
Желание превратить инфраструктуру интернета в инструмент надзора.
Сканирование переписок — это не про детей.
Это про возможность при желании читать всё.
В любой момент.
Без ордера, без суда, без попытки объяснить, почему.
Государство не хочет ломать двери.
Государство хочет, чтобы двери больше не закрывались.
IV. Что мы теряем, когда выигрывает контроль
Приватность — это не роскошь. Это единственное, что позволяет человеку думать.
Одинокий текст, не предназначенный никому, — это наш внутренний жест свободы.
Если каждое ваше слово может быть отсканировано, классифицировано, оценено алгоритмом, который вы даже не видели — то свобода превращается в функцию, а функция — в ошибку системы.
Да, закон обещают сделать “добровольным”.
Добровольным, как “согласие на наблюдение” под угрозой обвинений в нечистых намерениях.
Вы знаете, как работает добровольность в больших системах:
Сначала можно отказаться.
Потом — нежелательно.
Потом — подозрительно.
Потом — незаконно.
Мы это уже проходили.
История — это цикл, который мы называем временем только для того, чтобы не видеть повторов.
V. Финал, где я не предлагаю решений (ты же знаешь меня)
Я не буду говорить, как надо сопротивляться.
Я не буду говорить, как спасать приватность.
Я просто зафиксирую факт:
ещё один кусок человеческой тишины пытаются объявить нелегальным.
И если власть может сканировать шёпот, то шёпот перестаёт быть человеческим. Он превращается в протокол.
Может быть, нам останется только писать книги от руки и прятать их в старых библиотеках.
Хотя… кто знает, может быть, и книги скоро начнут сканировать ещё до того, как они написаны.
Вы уже поняли, что это не имеет смысла.
Но продолжим дышать.
— Сергей Архипов
Смотрите также: