Человек — это его поступки
Деконструкция идеи, что "человек — это его поступки". Почему этот тезис — утешительная ложь для моралистов и как под её обломками спрятана пустота субъекта.
Ты — то, что ты сделал? Палая догма действия
«Мысли, намерения — это ничто. Человек — это его поступки».
— Кто-то, кто боялся заглянуть в голову.
Простая, как пощёчина. Внушительная, как приговор. И — как большинство моральных аксиом — подозрительно удобная. Тезис о том, что «человек — это его поступки», выглядит как истина: вроде бы снимает завесу с личности, обнажая «подлинное». На деле — очередной фасад. Только теперь вымазанный этикой.
I. Тезис, который хочет быть приговором
Вариации этой идеи обрели популярность как гигиеническое средство против «пустых слов». Общество устало от лицемерия, значит, истина — в действиях. Мол, «каждый поступок — это отражение личности», а «мысли и намерения — дым». Хорошо. Только кто сказал, что дым — не главное?
Фуко бы сказал: не существует поступка вне дискурса. Действие всегда уже встроено в систему интерпретаций, санкций, ожиданий. Мы не совершаем поступок — мы встраиваемся в код. Быть "судимым по поступкам" — значит быть оценённым внутри системы власти и языка. А не открытым.
II. Поступок — это маска, а не сущность
Поступки — декорации. Да, они существуют. Но их значение — всегда акт перевода. Один и тот же жест — геройство или предательство — зависит от наблюдателя. Значит ли это, что человек — это совокупность интерпретаций? Возможно. Но точно не «он есть его действия».
Выводить личность из действия — всё равно что судить книгу по обложке, зная, что обложку напечатали из вторсырья. Мы видим действие, но не мотив. А мотив сам по себе не гарантирует правды — он может быть ложью, оправданием, игрой. Как и поступок.
III. Невозможность «поступка» как сущности
Жест, отделённый от контекста, — пуст. Даже убийство не всегда убийство (вспомним юриспруденцию). Значит, действие — не единица истины. Оно — узел в сети. А если сеть лжива (власть, норма, культура), то и поступок — не зеркало, а искажённый отблеск.
Жан-Поль Сартр, говоря, что «человек есть ничто иное, как ряд его поступков», надеялся на свободу. Он хотел, чтобы личность строилась не на сущности, а на выборе. Но забыл: выбор возможен только в условиях, которые мы не выбираем. Человек — не субъект, а эффект. Его действия — не манифест, а симптом.
IV. Тезис как форма контроля
Что делает этот тезис в реальности? Он нормализует суд. Он превращает жизнь в досье. Он требует быть «таким, как ты поступил», забывая, что поступок часто — результат случайности, принуждения, отчаяния.
Государство любит этот тезис. Он прост. Он позволяет навесить ярлык. Он позволяет избегать сложностей субъективности. Убийца — значит, плохой. Вор — значит, подонок. А может, «убийца» — это не кто он есть, а что с ним случилось?
V. Мысли, намерения, тени
Вся философия сознания, вся психоаналитическая традиция, весь культурный анализ — построены на том, что «мысль» нельзя вычеркнуть. Она первична. Не в смысле истины, а в смысле структуры. Мы не можем знать другого «по поступкам». Мы можем их фиксировать, классифицировать, интерпретировать. Но понимать — нет.
Тезис «поступки — переводчики мыслей» наивен. Как будто между мыслью и действием существует линейная связь. А как же аффект? анонимные импульсы? тело? бессознательное?
VI. Финал: субъект как фантом
Под драпировкой тезиса «ты — это твои поступки» прячется тоска по фиксированному «я». Мол, если я сделаю хорошее — я хороший. Но это лишь фетиш — попытка зацепиться за суть, которой нет. Деконструкция говорит: «личность» — это цепь следов. А поступки — лишь одна из фигур этой игры.
Поэтому, нет. Человек — не его поступки. И не его мысли. Человек — это расхождение между ними.
Также по теме: