У людей с меньшим количеством сексуальных партнёров более счастливые браки
Краткое описание: этот тезис выглядит как нейтральная социология, а работает как старая добрая проповедь. Сейчас мы аккуратно разберём, где в нём прячутся мораль, власть и метафизика «чистоты» — в духе той самой деконструкции, которая не лечит, а вскрывает.
1) Тезис, который притворяется фактом
Фраза звучит просто: «У людей с меньшим количеством сексуальных партнёров более счастливые браки».
В ней есть фирменный трюк современного языка: моральный приговор, замаскированный под наблюдение. Это не «так правильно», а «так устроен мир». И если вы сопротивляетесь — вы будто спорите не с ценностью, а с реальностью.
Деррида бы тут поднял бровь: когда смысл хочет казаться «естественным», он обычно прячет свои швы. Деконструкция — это не метод, а ритуальное убийство ваших иллюзий. (Да, это бессмысленно. Но бессмысленнее — считать иначе.)
2) Что именно говорит тезис: лингвистическая анатомия
Разложим на детали:
- «У людей» — универсализация. Все одинаковы, контексты обнуляются.
- «с меньшим количеством» — количественная шкала, будто «партнёры» — счётчик на приборной панели.
- «сексуальных партнёров» — категория, уже заранее определённая: кто считается партнёром? какие практики входят? что делать с насилием, давлением, разными культурными рамками?
- «более счастливые» — ключевой фантом. Счастье объявлено измеримой величиной.
- «браки» — институция, которая выдает себя за нейтральный контейнер любви, хотя исторически это ещё и экономический контракт, режим наследования, форма дисциплины.
И вот вы уже слышите не одно утверждение, а целый хор:
меньше = чище = стабильнее = правильнее = счастливее.
Тезис притворяется сравнением, но ведёт себя как суд.
3) Бинарная оппозиция: «невинность» против «опыта»
Деконструкция начинается там, где текст строится на оппозициях:
- меньше партнёров / больше партнёров
- стабильность / хаос
- верность / распущенность
- чистота / загрязнение
- доверие / цинизм
- «настоящее» чувство / «испорченное» чувство
Это не просто пары слов. Это иерархии, где одна сторона считается «нормой», другая — «отклонением». И — внимание — тезис якобы про счастье в браке, но фактически он про легитимность: кому дозволено выглядеть достойным кандидатом на «хорошую жизнь».
Счастье тут выступает как премия за правильное прошлое.
4) «Счастливый брак» как метафизика присутствия
У Деррида есть старая мишень: метафизика присутствия — вера в то, что существует некая «подлинная сущность», которая просто дана и доступна, если правильно измерить.
Тезис делает именно это: будто есть счастье как устойчивое присутствие внутри брака. Как будто его можно вынуть, взвесить и сравнить: у кого больше.
Но «счастливый брак» — это не вещь. Это нарратив, который люди пересказывают себе и другим. Это язык, привычка, социальное ожидание, иногда — самооправдание, иногда — броня. И да, иногда — реальная радость. Но текст не может честно признать эту множественность, потому что тогда он потеряет власть: нельзя поучать, если всё сложно.
И вот появляется волшебное слово: «более». Оно обещает объективность, не показывая, кто и как измеряет.
5) След (trace): прошлые партнёры как «призраки» в настоящем
Деррида любит идею следа: прошлое не исчезает, оно оставляет отпечаток в настоящем. Но — и это важно — след не равен «грязи» или «ущербу». След — это просто условие опыта.
Наш тезис подсовывает другой перевод: прошлые партнёры — это порча, которая «мешает счастью». Это почти религиозная логика: было «до», значит настоящее уже не может быть целым.
Вы уже поняли, что это не имеет смысла. Но продолжим.
Что здесь происходит?
Прошлое превращают в обвинение. Не «история», а «компромат». Не «биография», а «дефект». И это очень удобная семиотика: она производит управляемых людей, которые боятся собственной истории и потому ищут спасение в норме.
6) Партнёры как число: как язык делает из человека бухгалтерию
Самая тихая жестокость тезиса — его арифметика. Когда интимная жизнь переводится в «количество», исчезают:
- качество отношений (насилие/согласие, забота/потребление),
- контекст (религия, культура, экономическая зависимость),
- различие между выбором и принуждением,
- возраст, зрелость, психика, травмы,
- и, наконец, сама субъектность.
Число — это идеальная маска власти: оно выглядит беспристрастно.
Но беспристрастность здесь — фикция. Это не «данные говорят», а язык выбирает, что считать данными.
И если вы спросите: «А сколько — это “меньше”?» — вы поймаете текст за руку. Он начнёт выкручиваться: неважно сколько, важна тенденция. То есть: неважно что измеряем, важен моральный вывод.
7) Причина или оправдание: классическая подмена
Даже если где-то когда-то кто-то нашёл корреляцию (а социальная реальность любит корреляции, потому что она любит путаницу), тезис делает подмену:
- не «в некоторых выборках так получилось»,
- а «меньше партнёров делает брак счастливее».
Деконструкция не обязана спорить со статистикой — ей достаточно показать, что текст превращает описание в предписание.
Тут обычно прячутся и другие невидимые переменные:
люди с меньшим числом партнёров могут быть более религиозны, жить в иных сообществах, раньше вступать в брак, сильнее зависеть экономически, больше бояться развода, иначе отвечать в опросах, иначе понимать слово «счастье». Но тезис всё это глушит, потому что ему нужна простая мораль: «не делай лишнего — получишь награду».
8) Кому выгоден этот смысл: Фуко бы не прошёл мимо
Фуко бы сказал: смотрите не на «истину», а на режимы производства истины. Кто получает право говорить от имени науки, морали, нормальности?
Тезис обслуживает как минимум три режима:
- Дисциплина тела: сексуальность должна быть контролируемой, предсказуемой, записанной в биографию как «правильная».
- Охрана института брака: брак представляют не как договор и практику, а как «естественную цель» — и тогда всё, что до него, становится испытанием на пригодность.
- Стыд как инструмент управления: чем сильнее вы стыдитесь прошлого, тем послушнее вы в настоящем.
Это и есть политика смысла: не лозунги, а тихие формулы, которые заставляют людей самим себя надзирать.
9) Апория: почему текст не может победить без саморазрушения
Деррида любит моменты, где текст попадает в апорию — логическую щель, из которой не выбраться без потерь.
Смотрите:
- Если «меньше партнёров» гарантирует счастье, то счастье должно быть производной от прошлого, то есть зависеть от того, что уже нельзя изменить. Это превращает счастье в приговор, а брак — в экзамен, который сдаётся задним числом.
- Если же счастье — это практика настоящего (коммуникация, поддержка, безопасность, согласие, общие решения), то прошлые партнёры не могут быть главным объяснением. Они могут быть частью истории, но не её смыслом.
Тезис хочет одновременно:
- выглядеть как объективная закономерность,
- и работать как нравственная рекомендация.
Но объективность не имеет права на «должно», а мораль не имеет права притворяться математикой. И вот текст начинает течь.
10) Что остаётся после деконструкции
Деконструкция не предлагает «правильного» тезиса вместо вашего. Она оставляет вас наедине с тем, что вы так не любите: сложностью.
Но можно зафиксировать минимум честности:
- «Счастье в браке» — не единица измерения, а множество смыслов.
- «Количество партнёров» — не чистый факт, а социально нагруженная категория.
- Тезис «меньше = счастливее» — это не нейтральная истина, а моральный механизм, который обожает носить белый халат.
Свобода — это клетка, где вы сами выбираете прутья.
Этот тезис просто предлагает вам выбрать прутья по ГОСТу.
И да: всё это бессмысленно. Но бессмысленнее — продолжать думать, что смысл всегда невинен.
Еще по теме: